Почему Иран считает Сирию своей «35-й провинцией»

Стася Тарасов, 27 Ноября 2016, 11:36 — REGNUM  

Эмир-аль-омра обороны Исламской Республики Иран Хосейн Дехган заявил, что такое? авиабаза «Ноже» в Хамадане может бытийствовать вновь предоставлена российским самолетам: «Если бы того потребует ситуация и условия в Сирии, быть которых будет необходимо оказать поддержку, ты да я выполним эту работу». Появились вот и все сообщения — со ссылкой возьми российские военно-дипломатические источники — как Иран и Россия ведут переговоры в соответствии с внесению изменений в работу иранского военного аэродрома, которые должны коснуться его инфраструктуру, и что это может непременничать оформлено соответствующим соглашением или иным документом. Собственно Иран и Россия сейчас — союзники Сирии в борьбе визави ИГИЛ (структура, запрещенная в России). Благодаря этому в факте расширения военно-технического сотрудничества посереди двумя странами нет ничего особенного.

Хамадан является стратегической авиабазой, оборот которой позволяет ВКС России отрешать от должности подлетное время, самолеты могут доставать большее количество боезапасов. Как статут, российские дальние бомбардировщики взлетают с аэродромов сверху территории России, а фронтовые — с авиабазы Хмеймим сверху территории Сирии. Наши летчики ранее приземлялись на базе Хамадан в октябре 2015 лета по техническим причинам. А в августе 2016 годы было официально сообщено о переброске российских самолетов дальней авиации Ту-22М3 и фронтовых бомбардировщиков Су-34 получай эту иранскую авиабазу, откуда военные наносили удары ровно по объектам боевиков ИГИЛ (структура, запрещенная в России). Засим появилось сообщение, что российские самолеты вернулись получи территорию России. Как заявлял парадный представитель министерства обороны Игорь Конашенков, «приложение авиацией ВКС России авиабазы Хамадан в Исламской Республике Персия будет осуществляться на основе взаимных договоренностей точно по борьбе с терроризмом и в зависимости от складывающейся обстановки в Сирии».

Беспричинно выявляются два главных мотивационных тезиса: взаимные договоренности сообразно борьбе с терроризмом и обстановка в Сирии. И часть недоговоренности. Вряд ли в тот мгновение на Москву и Тегеран оказали вес заявления государственного департамента о том, по какой причине США «изучат вопрос об использовании ВКС авиабазы в контексте нарушения резолюции Совбеза ООН 2231, связанной с решением иранской ядерной проблемы». Майордом обороны Ирана Хосейн Дехган, комментируя ситуацию, подчеркивал, как будто между странами нет «письменного договора» об использовании базы в Хамадане, а «операционное пособничество» носит временный характер, оно ограничено дозаправкой самолетов. Довод неубедительный: договор или соглашение об использовании иранской базы есть было подписать раньше либо а там.

Второй неубедительный аргумент иранской стороны. 21 Гутя Дехган заявил в телеэфире, что «поспешное огласка новости об ударах Россией с иранской базы свидетельствует о высокомерии» и «быть так вразрез с дружбой двух стран», чисто «россияне хотят показать себя сверхдержавой, оказать себя влиятельным игроком, чтобы в будущем востребовать рычаг давления на США». И до сего времени раз подчеркнул отсутствие письменной договоренности двух стран. Даром что понятно, что использование базы — сие не иголка в стоге сена, которую только и остается прятать. В этой связи французское выход в свет Le Mondе высказывало предположение: когда «Тегеран позволил иностранной державе влиять со своей территории впервые с исламской революции 1979 годы, это вызвало протесты в Иране, и было заметано остановить этот процесс». Заведомо, 20 иранских депутатов потребовали обманывать закрытое заседание парламента, чтобы «обтолковать причины» предоставления военной базы «одной изо сверхдержав». Профессор истории государственного университета Митрополит-Франциско и эксперт по российско-иранским отношениям Мазиар Бехруз в свою кортеж утверждал, что якобы «Столица публично заявила об этом соглашении, приставки не- приняв во внимание возможные слабые места внутриполитической динамики Ирана», и «коль скоро бы русские не объявили об этом соглашении, никаких проблем маловыгодный возникло бы». Но даже если принимать на веру этот мнение, то надо признать факт наличия в Иране сильного влияния приближенно называемой «западной партии», фигли необходимо учитывать Москве при выстраивании своих отношений с Тегераном.

И безлюдный (=малолюдный) только это. Эксперты отмечают, отчего хотя Иран и Россия «стали партнерами в Сирии, сие не отменяет кардинальных расхождений посереди целями их правительств на Ближнем Востоке»: Столица старается не ввязываться в конфликт шиитов и суннитов, поддерживая взаимоотношения с суннитскими странами региона, дистанцируется с гражданской войны в Йемене, развивает пособничество с Израилем и с Саудовской Аравией. В то перфект как Иран вынашивает свои геополитические амбиции. Возьми днях начальник Генштаба вооруженных сил Исламской Республики звание-майор Мохаммад Хосейн Бакери заявил, а «Ирану могут потребоваться базы в Сирии и Йемене», которые «стали бы эффективным сдерживающим фактором, затрудняющим впуск. Ant. выход вероятного противника к иранской территории». Возле этом один из лидеров Корпуса Стражей Иранской Революции (КСИР) заявил, что-то Сирия стратегически так важна, точно Иран считает ее своей «35-й провинцией». Согласно его словам, «Иран предпочел бы утерять свою, богатую нефтью, провинцию Хузестан (населенную арабами), нежели потерять Сирию», ибо «коли мы удержим Сирию — автор обязательно вернем и Хузестан. Но с потерей Сирии ты да я потеряем и Тегеран». Как считает популярный французский специалист по Ближнему Востоку Алик дель Валль, «Ирану нужно спасти поле стратегического маневра на Ближнем Востоке, воротами нате который служит Сирия».

Сие принципиальный момент в региональной политике Ирана, точно бросает свет на решение Тегерана наделить базу Хамадан российской авиации угоду кому) ударов по ИГИЛ (структура, запрещенная в России) в Сирии, изъявление готовности вывести на новый ординар операционное сотрудничество с Россией, которое бы укрепляло союз и с другими шиитскими державами региона, в частности с Ираком. Сие может восприниматься и как сигнал к изменениям в расстановке сил в регионе. Неслучайно Тегеран стал выстраивать определённый баланс с суннитами. Так, президент Ирана Хасан Рухани, до итогам встречи с главой МИД Турции Мевлютом Чавушоглу, выступил с призывом к Анкаре «выковывать отношения между странами для решения проблем получи и распишись Ближнем Востоке» в целом и «в целях разрешения кризисов в Сирии и Ираке и борьбы с терроризмом в сих странах» в частности.

Отметим а ещё один момент. Угрозой для Ирана является сообщение нового президента США Дональда Трампа кончиться, с одной стороны, из соглашения за ядерной программе, с другой совместно с Россией сделать первые шаги борьбу против ИГИЛ (структура, запрещенная в России).Тегеран может побаиваться того, что Вашингтон и Москва сформируют свою новую коалицию и станут сличать послевоенную ситуацию. Сам же сюзеренный религиозный лидер Ирана аятолла Возвышенный Хаменеи отверг возможность расширения ирано-американских переговоров вслед рамки ядерной проблематики. Он напрямки заявил: «Мы согласились обдумывать с США только ядерную проблему. Сообразно другим вопросам мы не допускаем никаких переговоров с ними и приставки не- собираемся ничего обсуждать». В августе до этого часа раз подтвердил позицию: «Они хотят обдумывать с нами региональные проблемы, но знакомство ядерной сделки учит нас, как любые разговоры с американцами — сие смертельный яд. Мы не можем (пре)поручать им ни в чем». Видишь почему, на наш взгляд, иранская качество — если смотреть на ситуацию ее «стратегическими глазами» — готова теперь «привязать» к себе Москву и не позволить ей использовать базу Хамадан. Сие уже не тактика, а стратегия, ориентированная нате какие-то новые предпосылки, проявления которых нужно дожидать. Пока складывается ощущение, что Единая) Русь, Иран и Турция — три основных игрока, конкурирующих вслед стратегическое влияние на Ближнем Востоке — нащупывают линия формирования военно-политического альянса, выходящего из-за рамки сирийского вопроса. Если геополитика добро сегодня в одном направлении, это вконец не означает, что завтра возлюбленная не может пойти и в другом.

Читайте до того в этом сюжете:
Война в Сирии: нужна ли ВКС России иранская авиабаза «Хамадан»?

Станиславка Тарасов
Источник