Как спецслужбы Лукашенко будут бороться с «тунеядством»

Николай Малишевский

В Белоруссии начинается эпохальная кампания по «борьбе с тунеядцами», и основная тяжесть этой «борьбы» ляжет на силовой аппарат

Белорусские власти утвердили тезис «отсутствие доходов как объект налогообложения» на уровне законодательного акта — декрета №3 «О предупреждении социального иждивенчества», введенного в действие «задним числом» (с 1 января). Он предусматривает взимание спецсбора в размере 20 базовых величин с безработных граждан Белоруссии и иностранцев. К уклоняющимся может быть применён штраф или административный арест с бесплатными «общественно полезными» работами. При этом в самом «декрете о тунеядцах» юридически значимое толкование термина «тунеядец» просто отсутствует.

Как водится, на острие борьбы с этим неопределенным явлением волей-неволей окажутся многочисленные фискальные и специальные службы режима. Последних в республике, учитывая ее размеры и количество населения, великое множество. Курирует их помощник президента РБ по национальной безопасности Виктор Александрович Лукашенко. Цитата: «Мой старший сын работает моим помощником. Он верный человек, никому не мешает. Он — дополнительный источник информации для меня. Он приходит и рассказывает батьке, что считает нужным» (, июнь 2013).

Бюджет силовых спецструктур на начало 2010-х значительно превосходил бюджет армии: национальная оборона — 1.450, безопасность и правоохранительная деятельность — 2.475 (органы внутренних дел — 1.095, пограничной службы — 244, госбезопасности — 197, суды — 147, таможни — 146, прокуратуры — 84). Это неудивительно, учитывая их количество.

МВД. Численность около 105 тысяч. Штатная численность — более 44.000 человек (сайт БФСО «Динамо», 2013). Белоруссия один из лидеров постсоветского пространства по численности сотрудников относительно населения на 100 тысяч жителей, она опережает Россию с ее разветвленным аппаратом. Министр — , до этого возглавлял в КГБ главное управление по контрразведывательному обеспечению правоохранительных и контролирующих органов РБ.

Комитет государственной безопасности (КГБ). Численность — около 3.000 сотрудников (сайт БФСО «Динамо», 2013), по другим данным — около 12 тысяч штатных и 25 тысяч внештатных сотрудников. Председатель — генерал-майор .

Комитет государственного контроля (КГК). Подконтролен только президенту РБ, который наделил КГК обязанностью обеспечивать «национальную безопасность страны». Фактически КГК получил право полностью парализовать работу любого субъекта хозяйствования, если посчитает, что его деятельность нарушает действующее законодательство и создает угрозу национальной безопасности. Председатель — Леонид Анфимов.

Департамент финансового мониторинга (ДФМ). Финансовая разведка. Ориентируется на высокорисковые с точки зрения «теневой» экономики сферы деятельности: строительство, импорт и оборот на территории республики продуктов и различных товаров. Директор — Вячеслав Реут.

Департамент охраны МВД. Несколько тысяч сотрудников, рассредоточенных по всей республике. Самое боевое и мобильное подразделение в системе МВД, ключевое подразделение центрального аппарата с функциями самостоятельного юридического лица. Самостоятельная подчинённость, отдельная от всей остальной районной, областной и республиканской милиции. Свои кадровые службы, здания, сотни служебных милицейских автомобилей, кинологические службы, арсеналы и оружейные пирамиды, свой крупный учебный центр под Минском. Самая богатая структура министерства. Руководитель — Сергей Хоменко.

ДФР (Департамент финансовых расследований). Численность — более 700 человек (сайт БФСО «Динамо», 2013). Автономная структура, бывшая до присоединения к Комитету государственного контроля самостоятельной спецслужбой. Финансово-экономический компромат на чиновников. В рамках борьбы с инакомыслием осуществляет контроль за белорусскими типографиями и занимается изъятием изданных за пределами Республики Беларусь оппозиционных изданий. Прозападные медиа в данном случае указывают на прямые аналогии с действиями польской дефензивы (политическая контрразведка) в Западной Белоруссии до 1939 года. Директор — Игорь Маршалов.

ВР (Внешняя разведка). В феврале 2012 года на расширенной коллегии КГБ Александр Лукашенко заявил: «Вы знаете, что мы приняли серьезное решение по развитию нашей внешней разведки, контрразведки. Не думаю, что это секрет для наших противников». И упомянул, что «серьезные изменения во внешнеэкономических и внешнеполитических позициях Беларуси требуют от органов госбезопасности оперативно реагировать на современные вызовы и угрозы».

ОАЦ (Оперативно-аналитический центр) при Президенте Республики Беларусь. Численность — «менее ста человек» (Александр Лукашенко, июнь 2013), по другим данным — около тысячи человек. Военизированная спецслужба, приравненная к КГБ. Преобразован из технической службы ГЦБИ в оперативную структуру, де-факто полноценную «семейную спецслужбу» клана Лукашенко за счёт перевода в структуру ОАЦ части сотрудников секретных оперативных подразделений Генеральной прокуратуры РБ. Подчинён напрямую Лукашенко. Руководитель ОАЦ — полковник Сергей Шпегун.

ОСАМ (Отдельная служба активных мероприятий). Считается одним из закрытых и малоизвестных спецподразделений. Штатная структура и руководство засекречены. Средний возраст офицеров 33 года. Подготовка включает армейские, полицейские и контрразведывательные элементы. Начальник — Юрий Тертель.

ГРУ (Главное разведывательное управление). Военная разведка. Начальник — Павел Тихонов.

СБП (Служба безопасности президента). Численность личного состава — не менее 680 человек (сайт БСФО «Динамо», 2005), по другим оценкам — около 2,5 тысячи. Самая эффективная из белорусских спецслужб (оценка сотрудников польской внешней разведки, 2012). Руководитель — Виктор Шинкевич.

СК (Следственный комитет). Единый орган предварительного следствия. Структура республиканского масштаба, которая подчиняется президенту и объединяет в себе функции ведения предварительного следствия по преступлениям, предусмотренным Особенной частью Уголовного кодекса. Ранее такое следствие могли вести 4 органа: КГБ, прокуратура, МВД, ДФР. Является «военизированной организацией» (в такой интерпретации приобретает полномочия и функции внеконституционного органа, противоречащего статьям Конституции РБ). Руководитель — Валентин Шаев.

ГКСЭ (Государственный комитет судебных экспертиз). Согласно указу президента РБ, начал деятельность с 1 июля 2013 года и стал еще одной военизированной организацией, «напрямую подчиненной президенту, что позволит исключить ведомственное влияние на эту службу со стороны правоохранительных и государственных органов». Председатель — Андрей Швед.

СБ (Совет Безопасности). Структура, курирующая все силовые службы РБ. Один из основных элементов Аппарата президента РБ. Отвечает за подбор кадров на высшие должности в силовых структурах РБ. Председатель — Александр Лукашенко. Государственный секретарь — Александр Межуев.

Спецструктуры при Совете Безопасности, Республиканской прокуратуре, Администрации президента и МВД. Т.н. «ассенизаторы». Созданы во второй половине 1990-х, включают (деление упрощено и условно): «оперативно-аналитическую» и парамилитарную (именовавшуюся «эскадроном смерти») составляющие. В 2000-е часть сотрудников составила костяк либо влилась в ОАЦ, ОСАМ, СК, взявшие на себя и часть агентурно-оперативных функций.

«Оперативно-аналитическая» составляющая — по сути, несколько структур, работающих по оппозиции, обеспечению избирательных кампаний (Владимир Скуловец, Виктор Новельский, Олешкевич), по контактам с Россией (Валентин Никитин, Юрий Бородич, Владимир Обламский), — именовались в масс-медиа «разведкой Совета Безопасности», «отделом разведки и собственной безопасности» МВД, «оперативно-аналитическим звеном» (Николай Васильченко), «черной сотней» и т.п. Считаются «одними из самых засекреченных в стране оперативных подразделений». На первом этапе были созданы и фактически действовали как разрозненные подразделения при Государственном секретариате Совета Безопасности РБ (), МВД () и др. силовых структурах. Формально подчинённость у оперативных подразделений отличалась.

Несмотря на такое обилие спецслужб, занимающихся, прежде всего, сбором и анализом информации по всей республике, в нынешней Белоруссии в отношении недовольства населения во многом повторяется и воспроизводится советская практика борьбы с диссидентами. Как правило, власть полагается при этом на силовые структуры. Попросту игнорируя тот факт, что те способны свести на нет активность любых оппозиционно настроенных граждан и организаций, но не способны устранить политические, экономические и прочие проблемы, питающие оппозиционные настроения и ждущие грамотных управленческих, а не оперативно-разыскных решений.

Проблемы устраняются не дешевыми приемами времен , а расширением инициативы людей дела и сокращением чиновничьей вседозволенности с помощью:

— эффективного анализа и планирования на основе потребностей общества, поскольку не общественный строй делает людей шестеренками, а бездумные шестеренки с легкостью превращают даже нормальную систему в репрессивную;

— приоритета профессионализма при назначении на высокие должности перед кумовством и прожектерством — как говорится, не тот дурак, кто на чердаке сеял, а тот, кто ему помогал;

— общественного контроля за чиновниками и их ответственностью перед народом за результаты работы, чтобы не получалось как с развёрнутым на 180 градусов караваном, в котором умные вожаки и работяги оказываются в хвосте, а хромые и заторможенные верблюды начинают устанавливать свой ритм движения.

Толковые управленческие решения базируются на грамотном анализе, социальном проектировании и прогнозах. К сожалению, в Белоруссии сегодня заниматься этим просто некому. Так же как некому осмыслять информацию, собранную теми же спецслужбами, предоставив на основании ее видение путей решения нарастающих проблем. Структуры типа Информационно-аналитического центра (ИАЦ) администрации президента РБ и НИИ Академии управления президента РБ делать это просто не в состоянии. И существуют сегодня в основном для трудоустройства всевозможных «руководителей», для которых эпитеты «серый» и «никакой» являются комплиментами — в первом случае, либо для проворачивания афёр с бюджетным финансированием околоидеологических «проектов» — во втором.

Проще говоря, даже самая точная и полезная информация зачастую просто не может быть реализована. Поскольку ее просто некому осмыслить и адаптировать к потребностям общества. Как следствие, работа спецслужб в Белоруссии на деле зачастую сводится к канцелярской фиксации действий и силовым методам, а не искусному процессу использования энергии инакомыслящих на благо общества, а также к тотальной зачистке сил и настроений, способных спрогнозировать и выдвинуть любую реальную альтернативу дальнейшей деградации. Тупо «бороться с тунеядцами» посредством других тунеядцев — как это делали 30 лет назад и примерно с теми же перспективами — значительно проще.